Я теперь живой

Иван был в очень стеснённых обстоятельствах. На душе было тяжело и томительно страшно. Долги всё росли и росли, а его богатство таяло на глазах. Казалось, нету никакого выхода. Сейчас он начинал свой очередной новый бизнес. И где-то там, в глубине души и сердца уже чувствовал его провал.

Почему-то в последние три года его жизни были чередой сплошных провалов и неудач. Началось всё с рейдерского захвата его основного бизнеса. А там пошло-поехало. Всё вокруг стало вдруг рушиться и не удаваться так же стремительно, как удавалось и получалось в те первые, самые успешные его три года. Тогда он, разочаровавшись в своём карьерном росте государственного чиновника, решил отправиться в свободное плавание по реке своей жизни и стать бизнесменом.

Да, да, вспоминал Иван, тогда его карьерная лестница оборвалась, и это было точно также зимой, перед рождеством. Да, тогда мне было тоже страшно и очень обидно, что эта чёртова лестница была уже не для меня. Нужно было срочно что-то решать. И он решился тогда, в те лихие девяностые, начать всё с нуля. Хотя конечно, тогда, всё же, было не так страшно. Ведь он был ещё молод и переполненный верой и надеждой, что у него всё получится. Да, да, он очень верил в себя. Если не у него, то у кого же тогда должно всё получиться, спрашивал он? Да и какие ни какие средства тоже были припасены. Нет, не на пустом месте всё начиналось. Сейчас же ему, почему-то вспомнилось, как он тогда, перед рождеством, под всю эту суету и суматоху с подарками, праздничными столами в минуту панического страха, что всё же накатывался час от часу, вдруг помолился Богу и попросил у Него поддержки и благословения. Помолился так, без особой веры в Него – на всякий случай. Так же, на всякий случай пригласил священника, чтобы тот освятил его бизнес. Да, да, он ведь пообещал тогда себе, что будет верить в Бога, но и чёрта обижать тоже не станет. В общем, всё так и было. Им была даже построена церквушка на развилке дорог в городе.

О, Боже ж ты мой! Ведь я до сих пор даже и не крещённый, а лет-то, лет сколько прошло. Иван начал считать и ужаснулся. Прошло почти тридцать лет! И все эти годы у него получалось, всё складывалось, как нельзя лучше. Ведь он теперь мог сам строить свою лестницу успеха. И эта, его лестница, поднялась далеко ввысь. Почему же сейчас, когда есть большой опыт и большие связи, всё стало вдруг рушиться? Его мысли прервал телефонный звонок. Иван машинально включил телефон и заученно, как «Отче наш» произнёс, — я помню, конечно отдам вам долг. Только сначала полсуммы. Сегодня, правда, не получится, поломалась машина, но завтра или дня через два, обязательно приеду. Я перезвоню. Иван отключил телефон и снова задумался – отдам, отдам, как достали меня все эти отдам. Ведь отдавать уже почти нечем. Вопрос стоит так. Или раздать долги, или начать новый бизнес. Эта же заученная дурацкая цитата об отдаче уже давно стоит ему комом в горле. Но что поделаешь, совсем не реагировать на звонки, всё же, нельзя. Пусть надеются, пусть верят, ведь до этих пор он почти никого не подводил.

Иван, вдруг позвала жена, чтобы было на столе все двенадцать блюд, нужно тебе срочно съездить в супермаркет и докупить солёной рыбки, ну и пивка к ней, конечно же.

— Я не могу, Ленуля, у меня много дел. Нужно сделать кучу звонков нужным людям. У тебя же, своя машина. Съезди сама, кисуня. Я правда, занят. Да, кстати, ты знаешь, что значит твоё бесценное имя? Я вчера случайно услышал по радио. Оно значит – горящий, освещающий факел. Так что, свет жизни моей, съезди сама и не отвлекай меня, пожалуйста. Вдруг снова зазвонил телефон. Иван, скользнув глазами по экрану, отключил мобильник. Вот это уж, точно не нужные люди. Про них никто не знает – есть они, нет их и даже как их зовут никому не интересно. Да, да – они никто и звать их никак. Так что, обойдутся и вовсе без ответа. Сказал это почти в голос, недовольно бубня. Жена спросила, — что ты там говоришь, можно погромче, я не слышу.

— Да, это я так, сам с собой. Звонят тут всякие работнички. Рождество, Ваня, денежку давай. Зарплату плати. Ты должен, Ваня. Праздник им, видите ли, подавай. Потерпят. Живут же как-то полгода без зарплаты.

— Вот именно, полгода выжили и дальше выживут. А нет, так скатертью дорожка. Мы тут сами концы с концами не сводим. Жизнь как подорожала, как подорожала.

Жена недовольно хлопнула дверью и, звеня ключами, скрылась, спеша за покупками.

Иван нахмурился и как-то весь съёжился от этих слов. Его снова пронзил страх. Он чувствовал себя загнанным зверем, готовым всех покусать. Но сейчас, когда кусался кто-то другой, становилось, почему-то, особенно больно и страшно. Но ещё вчера же не было так! Я бы ещё и посмеялся вместе с Леной над этими её словами, да и добавил бы, конечно что-то вроде – да катитесь вы со своим «кушать хочется». Всем кушать хочется. Крапиву надо было заготавливать на зиму или еще что-то в этом роде.

Чтобы как-то отвлечься от этого неприятного ощущения, Иван включил телевизор. Там шёл мультик для детей. Показывали вертеп о том, как родился Христос. О, Боже ж ты моя, что ни включи – Христос родился, славьте Его, Христос родился, славьте Его. И всё только в этом духе. Хотя, понятно – Рождество всё-таки. Иван хотел переключить телевизор пультом на другой канал, но у него, почему-то ничего не получалось. Пульт не работал. Вот, чёрт побери, этого только не хватало. Наверное, батарейка села или ещё что-то.

— Ещё что-то прозвучало у его уха.

— Что за чертовщина, ещё больше испугался Иван.

— Вот именно, чертовщина. Я прибыл, чтобы помочь тебе во всём разобраться. Ведь ты же звал меня, Ваня? Этот бред по телевизору действительно немедленно нужно выключить – я сам легко могу это сделать. И тут тёмная тень подошла к телевизору и экран потух. В комнате стало невыносимо темно.

— Вот так-то лучше, правда Вань?

— Нет, завопил Иван, не лучше! Я совсем ничего не вижу!

— Невидимое, друг мой, правит видимым. Невидимое! Усвоил, Ваня?

— Прочь сволочь, отсюда. Отойди от меня!

— И не подумаю. Звал, так что ещё изволишь и заплатить за мой визит.

— Что, и ты туда же – заплатить. И тебе заплатить? Да пошёл ты!

— Куда, издевалась тень, колыхаясь перед глазами?

— Пошёл к чёрту!

— Ха-ха-ха. Ты ещё не понял, что тот, к кому ты посылаешь всех всегда, сейчас рядышком с тобой, дорогой мой Ваня. Сядем-ка рядком, да поговорим ладком. Рассказывай.

— Что рассказывать?

— Как что – всё очень просто, в голове моей не вмещается, как ты до такой жизни докатился, а? Всё по лестнице успеха шёл вверх, а видишь, как вышло? Не туда, видно, шёл. Вишь куда тебя лестница-то твоя завела. Вообразил себе, дурачок ты этакий, что уже и Бога за бороду держишь, да?

— Нет, я всегда в него верил, просто, верил и всё.

— Просто верил. Какая наивность. Да мы ведь, черти, тоже верим, а как трепещем перед Ним, как трепещем. Какая же разница между нами и тобой?

— Есть, есть разница – я человек!

— Да, да – знаю – это звучит гордо, но Бога ты не любишь, как и я, впрочем, тоже. Тебе не нужен Бог тут на земле. Не удивительно, что и ты земле уже больше не нужен. Подвела тебя твоя собственная лестница. Не успеха, а обмана. Что ж, добро пожаловать под землю.

— Почему под землю, куда под землю?

— Куда, куда – на кудыкину гору. Ты идиот, что ли ещё в придачу? Если не вверх, то куда же ещё лестница обмана может вести? Напряги-ка мозги. Если не пропил их ещё совсем.

— Я сегодня ещё не пил. Это просто, чертовщина какая-то.

— Сегодня не пил, понятно. Ещё не вечер. Просыпаешься ты с бодуна уж сколько лет?

— Убью, зараза ты такая, прочь, а то убью!

Иван рванулся, чтобы встать со стула, но не смог.

— Ха-ха-ха. Так, я ведь, в отличие от тебя, бессмертен. Правда, пока. Но, да мы ещё повоюем. Ты ведь, дружочек Ваня, бессмертие своё пропил давно. Оно, вишь, тут у меня в кармане. Ишь как боишься, как хвост поджал. Правильно, впрочем делаешь, что боишься. Мне это в кайф.

Ивана вдруг, страх парализовал полностью и он только и прохрипел, — как же так?

— Да, очень просто. Если бы не эти два придурка, что тебе только что звонили, всё уж, давно бы и решилось.

— Что решилось?

— Да, посмотри же под ноги, Ванюша. Что там видишь, браток, а?

Иван посмотрел под ноги и увидел бездну. Ничего не было больше там – только бездна. Всё исчезло, остался его стул, стоящий на последней ступеньке лестницы перед бездной. Присмотревшись, он увидел, как во тьму падали и падали отовсюду люди. Их гнали бичом, дико смеясь, двойники или копии Иванового пришельца. И хоть эти люди пытались уцепиться за всё, за что только можно было, но бездна всё равно их поглощала. И там, в глубине, были слышны только вопли ужаса.

— Как же так? Снова в полном отчаянии произнёс Иван. Я же хотел туда — вверх, я хотел совсем другого, а оказался уже на последней ступеньке этой ужасной лестницы. Как же так?! Ведь я в любой момент могу туда упасть.

— Конечно можешь, и должен упасть.

— Ой, я не могу! Ты овца или мужик, всё же? Пойми, на самом деле есть две лестницы. Одна божья — та, что вверх и другая та, что у тебя в голове. А в данный момент ты и оседлал именно эту, свою. Вот, и наложи её на ту, настоящую, и ты всё поймёшь. Получится такой себе, Ванька встань-ка. Только тебе уже ни встать и не подняться. Это понятно всем, кроме тебя, конечно. Что, всех кидал, а истину и Бога кинуть не удалось? Своей собственной подменой обманулся ты, дружище. Впрочем, как там у классика – «я сам обманываться рад» — так, что ли?

— Что же я до сих пор не упал ещё? Может, всё обойдётся? Ведь я держусь ещё каким-то чудом.

— Я же говорю тебе. Из-за этих, Божьих человечков, с которыми ты даже говорить не захотел. Они и творят это великое чудо.

— А что они?

— Да, так – время от времени молятся за тебя, дурака, подтягивая тебя за макушку вверх по настоящей лестнице. Надо же, неугомонные вы какие, пришелец схватился за голову. Представь, опять молятся. Как не вовремя, как не вовремя. Жалко, доступа нет к вам, святоши вы этакие. Да смотри сам. Ой, ой не могу оставаться дольше. Я вынужден сейчас уйти. Надеюсь, ненадолго. Пока, пока, дружище

И действительно, перед глазами Ивана появилась маленькая, холодная, очень бедная комнатушка. В ней не было ни телевизора, ни ёлки, ни праздничного стола, но двое его рабочих – муж с женой, стояли у кровати на коленях и смиренно молились о том, чтобы Бог поднял его, Ивана, помог ему и благословил. Они просили о том, чтобы у Ивана была возможность выплатить им всю задолженность или хотя бы зарплату за месяц, чтобы купить еды. И тут вдруг их слова, как будто гром с молнией, пронзили окружающую темноту и она стала рассеиваться. Дай, Боже, Ивану Духа своего Святого, оживи его Собою, гремели громом слова и тьмы уже почти совсем не осталось. Наполни его собою, Боже, защити его и освободи его. Ты Сам живи в его сердце и спаси его.

Ивана от этих слов какая-то сила подхватила и вместе со стулом подняла и поставила куда-то на свет и твёрдое основание. Бездна же, исчезнув, забрала с собой и остатки тьмы. Экран телевизора снова зажегся. Иван увидел пастухов, что среди ночи пасли стада, а ангел, сошедши к ним, испугавшимся их прихода и сияния – произнёс, — не бойтесь, я возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям, ибо ныне родился вам спаситель, который есть Христос — Господь.

Пастухи сразу же перестали бояться и, приободрившись, возрадовались. Ангел, произнеся эти слова, забрал их страх и даровал им настоящую радость. Они тут же пошли за ним и за сияющей звездой, очень радуясь. Но странное дело, страх пропал и у Ивана тоже. Сердце его вдруг наполнилось благодарностью и радостью. Там колокольчиками теперь звучали и звучали слова ангела. Боже ж ты мой, воскликнул Иван, Ты спаситель, а родился в такой простой и бедной семье, что положили Тебя — младенца, в ясли для скота. Боже ж ты мой! Боже мой!

Из глаз вдруг полились рекою слёзы. Иван даже не вытирал их, так обильно покрыли они лицо.

А когда же вернулась Елена и застала его в слезах перед экраном телевизора, где показывали детский мультик, он подхватился, подбежал к ней и прокричал, — радость-то, радость какая великая, Лена! Ибо ныне родился нам спаситель – Христос Господь. Пришёл в мир свет, понимаешь? Тьмы больше нет. Господи, как же я ненавижу тьму!

— Ты спятил, удивилась жена? Значит, не я уже свет в твоей жизни, а есть другой какой-то свет у тебя. Видишь, как ты весь прям и вправду светишься.

— Я родился заново, от Бога, понимаешь, в моём сердце теперь живёт не страх, а Бог. Дорогая моя, я понял, что когда приходит свет Божий, то он приходит не только для одного человека, но и для окружающих его людей тоже. Видишь, ты уже заметила, что я посветлел. И теперь, только теперь всё будет у нас хорошо. Я тебе это обещаю, Лена. Прости меня, родная.

— Да, что с тобой? Ты прямо, сам, как факел горишь весь, а не светишься. Ты болен? Подумаешь, свет. Все видят свет, не ты один.

— Нет, родная, ты не понимаешь пока. Я теперь живой. Я живой! Ибо я вижу не только свет, но и его источник. Всё от него. И ты от него, и я от него. Понимаешь, всё произошло от Него. Я живой потому, что он этого хочет. Я есть, потому что Он этого хочет. Он любит нас, понимаешь, Лена. Так любит, что отдал Сына своего, чтобы мы были вечно с ним. Это Христос. Он родился сегодня! И я только в Нём теперь ожил. Был мёртв, а только теперь я живой.

— Какой бред. Боже мой, какой бред ты несёшь! Ты хоть сам понимаешь, что говоришь? Это какое-то безумие. Тебя, прям, дома самого оставлять нельзя, да?

— Ты тоже поймёшь, Лена, я знаю, ты поймёшь. Это пока, это пройдёт. Мы теперь оба будем жить в Нём. Ведь мы живы только в Нём!

Январь 2015 г.

Татьяна Дейна

 

От наших спонсоров:
Качественный и стильный навес из поликарбоната защитит вас от бурь и невзгод. Украсить свой двор, защитить свое авто от солнцепека и осадков и многое другое благодаря навесам от Navesmaster.ru Доступные цены, быстрый и профессиональный монтаж, а также индивидуальный дизайн - все это для наших клиентов!