Комментарий Александра Серкова на Евангелие от Матфея. 5 — глава (1 часть)

ГЛАВА 5 (1 часть)

Однажды, когда вокруг Иисуса собралось множество народа, Он поднялся на склон горы и сел. Ученики Его последовали за Ним.

2 И начал Он Свою проповедь словами:

3 «Счастливы осознающие свою духовную нищету, потому что Царство Небесное принадлежит им;

4 Счастливы скорбящие, потому что они будут утешены;

5 Счастливы кроткие, ведь земля отдана будет им в наследство;

6 Счастливы истомленные страстным желанием преисполниться праведностью: они исполнены будут ей вполне;

7 Счастливы сострадательные: они будут помилованы;

8 Счастливы чистые сердцем, потому что они увидят Бога;

9 Счастливы идущие путем примиренчества: они будут названы сыновьями Бога;

10 Счастливы преследуемые за справедливость, потому что Царство Небесное принадлежит им.

11 Счастливы вы, когда вас опозорят и выгонят и будут клеветать на вас за имя Мое.

12 Радуйтесь и ликуйте! Велика ваша награда на небесах! Так и пророков, живших до вас, гнали и преследовали.

13 Вы – соль земли. Если же соль потеряет свой вкус, пригодна ли она к употреблению? Нет, ее остается только выбросить; и будут топтать ее люди ногами.

14 Вы – свет миру. Невозможно скрыть город, расположенный наверху горы;

15 И зажженный светильник не накрывают сосудом, напротив, ставят его на подставку, чтобы светил всем в доме.

16 Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного.

17 Не думайте, что Я пришел упразднить закон или отменить сказанное пророками; не для этого Я пришел, но для того, чтобы исполнить их учения.

18 Истинно говорю вам: пока не исчезнет небо и земля, из закона не исчезнет ни одна даже самая малозначащая буква и не изменится даже маленькая черточка в какой-либо букве, пока все не сбудется.

19 Поэтому тот, кто нарушит хотя бы одну из этих малейших заповедей и к тому же научит так поступать других людей, он в Царстве Небесном будет назван ничтожным. Тот же, кто исполнит эти заповеди и других научит исполнять их, будет назван великим в Царстве Небесном.

20 И еще говорю вам: если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то не войдете вы в Царство Небесное.

Содержание первой части главы:

1. Истинное счастье (1-12ст.).
2. Соль земли и свет миру (13-16 ст.).
3. Незыблемость закона (17-20 ст.).

1. Истинное счастье (1-12ст.).

Эта пятая глава хорошо нам известна тем, что начинается она изложением так называемой Нагорной проповеди Иисуса. Хотя самого термина «Нагорная проповедь Иисуса» в тексте нет, но такие слова как «Он поднялся на склон горы и сел» и «начал Он Свою проповедь словами» — дают повод применить именно эту терминологию. Не трудно представить себе картину произошедшего: Иисус поднимается на склон горы и садится, ученики располагаются рядом, народ, естественно, находясь у подножья горы, тоже сел. Именно тот факт, что Иисус сел, был предпосылкой тому, что Он сейчас начнет чему-то учить. Это было обычным и привычным для людей того времени, что наставник именно сидя учил народ, возможно, чтобы быть на одном уровне с учащимися, во всяком случае, был тогда такой этикет. Приведу один момент из того, как Иисус проповедовал однажды в синагоге:

16 И пришел Он в Свой родной город Назарет, где вырос; и в субботу, как обычно, пошел в синагогу. И вот Он встал, чтобы читать из Священного Писания.

17 Ему подали свиток пророка Исайи. Он развернул его, нашел нужное место и начал читать:

18 «Дух Господа Бога на Мне, потому что Господь помазал Меня нести радостную весть нищим, послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедовать пленным освобождение и заключенным открытие тюрем,

19 Проповедовать, что настало благоприятное время милости Господа».

20 Прочитав, Он свернул свиток, отдал его служителю и сел; и взоры всех были устремлены на Него.

21 И начал Он говорить: (Лк.4:16-21).

Заметили, из книги пророка Исайи читал Он стоя, а Свои изречения стал излагать сидя? Хотя в дальнейшем Иисус не всегда проповедовал сидя, возможно, стоя Он проповедовал, когда Его наставления не были официальными, а экспромтными учениями в виде притч по ходу обстановки или исходя из провокационных вопросов сторонников поймать Его на слове. Но, произнося официальные проповеди, Он обычно сидел, взять хотя бы случай, когда Он проповедовал в лодке народу, находящемуся на берегу:

1 В тот же день, выйдя из дома, Иисус пошел к морю и сел на берегу.

2 Вокруг Него собралось множество народа. Пришлось Ему войти в лодку и сесть, а весь народ стоял на берегу (Мф.13:1-2).

Тем, что Иисус взошел на склон горы и именно с этого места проповедовал, возможно Он хотел, чтобы этот случай более впечатляюще запомнился. Ведь закон Израильский народ получил именно у горы Синай, и это было впечатляюще. Давая устав нового царства, Иисус также говорил народу, находящемуся у подножья горы.

Говоря о Нагорной проповеди Иисуса, мы видим четкий замысел евангелиста. Вообще-то Матфей был хорошим систематизатором. Он далек от хронологии и выдает свои мысли связанными в целые блоки, он собирает главное, оставляя второстепенное. Он даже не описал призвание всех учеников, как это сделал Лука, но зато Нагорная проповедь Иисуса получилась у него настолько обширной, чего фактически Иисус не стал бы делать, нагружая народ за один раз такой обширной информацией. В эту Нагорную проповедь евангелист включил также высказывания Иисуса и из других Его проповедей, это очевидно. К этому выводу мы приходим, читая описания событий у других евангелистов. То, что изложил здесь Матфей, является фактически кратким или конспективным изложением Его высказываний не за один раз.

Что имел в виду Иисус, излагая эту проповедь? Иоанн проповедовал о том, что Царство небесное приблизилось и указал на идущего Иисуса, как на Мессию. И вот Иисус явился в этой роли, как правитель этого нового царства. Что ждал от Мессии народ? Люди ждали, что же принесет им это новое царство? И вот Христос начинает излагать ученикам и народу устав или принцип этого царства. Да, царство новое, и уставы этого царства для людей были тоже новыми.

И вот Он начинает Свои наставления: «Счастливы осознающие свою духовную нищету, потому что Царство Небесное принадлежит им». Это первое истинное счастье, а их всего восемь. Да, да, именно восемь, а не девять, как может показаться на первый взгляд, если мы просто суммируем слова «счастливы», которых действительно девять. Но, во-первых, последнее «счастливы» дублирует предыдущее; а во-вторых, все восемь условий истинного счастья обращены не к кому-то непосредственно, это обращение в общем к человечеству: счастливы такие-то, и раскрытие того, в чем именно заключается их счастье. А в девятом «счастливы» Иисус «строит мостик» от общего критерия счастья непосредственно к находящимся возле Него: «Счастливы вы…» и повторяет концепцию восьмого счастья. Два ключевых слова из восьмого счастья и из обращения «счастливы вы…», а именно «преследуемые» и «выгонят» как раз и свидетельствуют о тесной связи между этими двумя стихами. Заметьте еще, счастье обещано не в будущем, это — не обещание того, что ждет человека в эсхатологическом плане. Нет, они уже счастливы в том царстве благодати, которое Христос принес Своим учением.

Первый постулат счастья – осознание своей духовной нищеты. Лишь осознающий свою духовную нищету захочет иметь прощение греха. Вот это и есть первое условие нахождения в царстве Божьей благодати. Попробуйте подарить зажиточному человеку какую-либо рубашку, даже совершенно новую, он вас прогонит прочь, для него унизительно быть нищим и получать какие-то подаяния. Печаль христиан Лаодикийского периода как раз в том и заключается. Я цитирую их состояние: «Я богат, и ни в чем не имею нужды» (Откр.3:17).

Счастлив тот, кто осознает свою нужду и признает себя нищим, а Свидетель верный и истинный готов предложить ему белую одежду Своей праведности. Может ли кто-нибудь отнять у нас это счастье? «Радости вашей, – сказал Иисус, – никто не отнимет у вас» (Ин. 16:22). «Блаженство – это радость, которая пронизывает нас даже через страдания. Ее не могут ни затронуть, ни разрушить ни печаль, ни потеря, ни боль, ни страдания; эта радость сияет нам сквозь слезы и ее не могут отнять ни жизнь, ни смерть». [1] Поэтому, счастлив человек, осознавший свою абсолютную беспомощность и уповающий только на Бога.

«Настоящее время первого и последнего блаженства свидетельствует о том, что «это — не благословение на будущее, но уже на настоящее. Однако, это [эти] блаженство [-а] закладывает [-ют] основу для последующих, которые подразумевают обещания на будущее. Таким образом, обещания Иисуса, взятые в целом, соединяют настоящее и будущее вместе, что типично для эсхатологического «уже-еще-нет» языка Иисуса. То, что кто-либо имеет на данный момент, является маленькой частью уготованного на будущее. Предложение Иисуса понятно в контексте, включая в себя как настоящее, так и будущее». [2] Поэтому, истинное счастье — это и в настоящем отношение к Богу и к жизни, и это включает в себя и эсхатологическую надежду на более обширное счастье.

Второе истинное счастье описано такими словами: «Счастливы скорбящие, потому что они будут утешены». О какой скорби идет здесь речь? Участники Царства благодати должны скорбеть, или жизнь их вынуждает к этому? Если должны, то о чем должны скорбеть кандидаты в Царство славы и участники царства благодати? Чувство глубокой духовной нищеты (первое истинное счастье) дает повод скорбеть: нищета, недостаток духовности просто вынуждают человека скорбеть о своем духовном состоянии, о своем несовершенстве, о состоянии церкви, о состоянии родных и близких. Мы читаем у Иезекииля о таких людях:

«И сказал ему Господь: пройди посреди города, посреди Иерусалима, и на челах людей скорбящих, воздыхающих о всех мерзостях, совершающихся среди него, сделай знак» (Иез. 9:4).

Что обещано таким людям? Утешение. Каким образом они его получают? Сокрушаясь о своих грехах, они получают прощение, и это дает им утешение. Они видят результат своей постоянной молитвы о духовном состоянии близких, видят в их жизни перемены, это тоже их радует и несет истинное утешение. Подобная скорбь была у Христа, когда Он смотрел на город Иерусалим и видел в нем жителей его: «Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе! сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели!» (Мф. 23:37).

«Первоначально в человеке бывает сознание своей внутренней бедности, нищеты духа; — пишет Лопухин, — следствием этого бывает скорбь, которая происходит от сознания своей виновности и несовершенства; а отсюда появляются кротость и стремление к правде. По мере того как это стремление удовлетворяется и человеку даруется прощение, в нем пробуждается милосердие и любовь к другим, он очищается от грехов и стремится сообщить мир, которого он сам достиг». [3]

Третье истинное счастье – кротость. Кто такие кроткие? И какая земля будет отдана им в наследство? Давайте разберем. Слово, которое стоит в оригинале ????? праис, имеет значение: кроткий, смиренный. Но не хотелось бы, чтобы это качество характера мы не правильно поняли. Кроткий, это не тот, кто позволит, чтобы об него вытирали ноги. Интересный подход к этому вопросу мы находим у греческого философа Аристотеля, который определял не только кротость, но и каждую добродетель как среднее между крайностями, то есть, золотую середину. Так, например, — пишет он, — «одна крайность – расточительный, другая крайность – скряга, а посередине – щедрый человек. А о кротости он пишет, как о чем-то среднем между чрезмерным гневом и чрезмерной незлобивостью».

Кротость, это еще и свобода от гордыни. Если мы мертвы для греха, значит мертвы. Попробуйте похвалить мертвого, он как-нибудь на это отреагирует? А попробуйте покричать на него, да посильней. Он вам что-нибудь ответит на это? Вот так мы должны быть мертвы для греха.

Кротость, это также и осознание своего невежества. Один из великих римских учителей ораторского искусства Квинтилиан говорил о своих учениках: «Они, несомненно, были бы отличными учениками, если бы не были убеждены в том, что все знают. Человек, у которого нет скромности, не может научиться ничему, потому что первый шаг к учению – осознание своего невежества. Никто не может научить человека, который уже все знает. Без скромности не может быть любви, ибо в основе любви лежит чувство своей недостойности. Без скромности не может быть подлинной религии, ибо каждая религия начинается с осознания нашей слабости и нашей потребности в Боге. Человек только тогда достигает подлинной зрелости, когда осознает, что он – создание, а Бог – его Создатель, и что без Бога он не сможет сделать ничего». [4]

Но ????? праис употребляется в оригинале еще и в таком смысле: контроль каждого своего желания, обуздание всяких порывов и взрывов чувств. Кроткий человек, это тот, кто полностью владеет собой, то есть, он во всем сдержанный. Но это значение не совсем отражает то, что Бог от нас ожидает. Приведу пример: «Что мне делать со своим мужем?» – просила одна женщина совет у своей подруги. Подруга ей посоветовала: «А ты делай так, как делаю я. Когда муж не в настроении и кричит, ты набери воду в рот». «Ну, как, помогло?» – встретившись позже, спросила подруга. «Нет, у меня вода закипела во рту, и я ее выплюнула ему прямо в лицо». Бог желает вписать закон нам в сердце, чтобы и без воды во рту гнев не имел у нас места.

Кроткие, говорит Иисус, наследуют землю. Это уже эсхатологический аспект обетования. Хотя история показывает, что величия достигали люди уже здесь на земле, это были люди, способные управлять своими страстями, порывами и инстинктами, одним словом, люди кроткие. В Книге Чисел сказано о Моисее: «Моисей же был человек кротчайший из всех людей на земле» (Числ. 12:3). Моисей не был безвольным и бесхарактерным человеком; он мог быть неистово гневным; но держал свой гнев в узде, а иногда тоже срывался. Автор Книги Притчей Соломоновых пишет: «Владеющий собой лучше завоевателя города» (Прит. 16:32).

Четвертое истинное счастье – праведность. «Счастливы истомленные страстным желанием праведности: они исполнены будут ей». Праведность. А что это? Греческое слово ??????????? дикэосинен имеет значение: 1. Праведность, справедливость, законность, правда; 2. Оправдание. Что имел в виду Христос, говоря о праведности? Он побуждал слушателей к тому, чтобы они были совершенны, как совершенен Отец Небесный. В 48 стихе этой же главы мы читаем это разъяснение самого Иисуса Христа. Павел также пишет: «Чтобы оправдание закона исполнилось в нас, живущих не по плоти, но по духу» (Рим.8:4).

Интересно Христос выразил эту мысль, подчеркивая, что счастлив тот, кто истомлен страстным желанием иметь это качество. Два глагола, которые стоят в оригинале и имеющие основное значение: «терпеть сильный голод» и «томиться жаждой», — имеют одно общее переносное значение «страстно желать». Человек, который просто чего-то желает, у него быстро может остыть его желание, но тот, кто страстно желает, он будет всеми силами добиваться желаемого. И если он до него доберется, то возьмет желаемое столько, сколько сможет взять. О тех, кто страстно желает праведности и даже истомлен этим желанием, Христос сказал, что они непременно будут ей исполнены, то есть, наполнены до предела. Это истинное счастье говорит нам о том, что нельзя довольствоваться частичной праведностью.

Пятое истинное счастье – сострадательность. Самый яркий пример сострадательности мы находим, читая притчу о милосердном самарянине (см. Лук.10 глава). Самарянин проявил в действии золотое правило Христа: «И как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними» (Лк.6:31). О, если бы мы чаще вспоминали это золотое правило, как многие были бы счастливы! Одна французская пословица гласит: «Знать все – значит простить все», но мы никогда не будем знать всего до тех пор, пока не сделаем сознательных усилий вжиться в ум и в душу другого человека. Разве, в конечном счете, это не то же, что Бог сделал в Иисусе Христе? В Иисусе Христе Бог в самом буквальном смысле вошел в нашу человеческую природу. Он пришел как человек; Он пришел, смотря на мир и на вещи нашими человеческими глазами, обдумывая вещи нашим человеческим умом. Бог знает, что такое жизнь, потому что Бог вошел прямо в жизнь. Он пришел к людям не как далекий, бесстрастный, обособленный и величественный Бог, а как близкий человеку Человек. Явление Бога в Иисусе Христе – это высшее проявление милости. Поэтому, истинное счастье человека в том, если он может вжиться в участь других людей настолько, что может видеть мир их глазами, мыслить их мыслями, чувствовать их чувствами, потому что тогда он увидит, что другие отвечают ему тем же, и поймет, что так же поступил Бог в Иисусе Христе! Милостивые, сочувственные, сострадательные, конечно же будут помилованы на суде, но это нисколько не мешает тому, чтобы их миловали уже и здесь на земле.

Шестое истинное счастье – чистота сердца. Под сердцем люди древности понимали то, что мы сегодня относим к разуму. Древние считали, что именно в сердце формируется то, что в самом деле формируется и обрабатывается в разуме. Поэтому Соломон и писал: «Больше всего хранимого храни сердце твое, потому что из него источники жизни» (Прит. 4:23). Я думаю – он не имел в виду сердце, как насос, качающий кровь, потому что текст всей главы пронизан наставлением юноши и призыв, чтобы он следовал советам Господа. Под чистотой сердца здесь подразумевается чистота совести. Иметь чистое сердце – равноценно тому, что быть облеченным в праведность Христа, в «виссон», в который будут одеты святые (см. Откр.19:8).

Что обещано чистым сердцем? Они увидят Бога. Иоанн свидетельствует об этом же: «Когда Он будет явлен, мы будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть» (1 Ин. 3:2).

Седьмое истинное счастье – путь примиренчества. «Счастливы идущие путем примиренчества: они будут названы сыновьями Бога». Истинное счастье, согласно этому постулату, заключается не в пассивном отходе от проблем типа «моя хата с краю — я ничего не знаю». Нет, истинное счастье в том, чтобы принять активное участие в преодолении проблем и миротворчества. Баркли пишет: «Раввины считали, что высшая цель, которую может достичь человек, это установить правильные отношения между людьми». Вот это как раз то, что имеет здесь в виду Иисус.

Какое преимущество имеют миротворцы, идущие путем примиренчества? Они будут названы сыновьями Бога. А кто такие сыны Бога? «Ибо все, водимые Духом Божиим, суть сыны Божии» (Рим. 8:14). А это большое преимущество – быть водимыми Духом Божьим.

Восьмое истинное счастье – быть преследуемым за справедливость. Ап. Петр пишет так: «Ибо, если угодно воле Божией, лучше пострадать за добрые дела, нежели за злые» (1 Петр. 3:17). Эти слова Петра тесно переплетены со словами Христа в их концепции. Если уж страдать и быть преследуемым, то за справедливость, за которую и Христос наш пострадал.

Обетование первого и восьмого истинного счастья совершенно одинаковы: «Царство Небесное принадлежит им». Таким образом мы имеем восемь истинных счастий и семь обетований. Вот они семь обетований:

1. Царство Небесное принадлежит им;
2. Они будут утешены;
3. Земля отдана будет им в наследство;
4. Праведностью они будут исполнены вполне;
5. Они будут помилованы;
6. Они увидят Бога;
7. Они будут названы сыновьями Бога.

Матфея 5:11-12 – эти два стиха являются фактически расширенным комментарием к восьмому истинному счастью с конкретным обращением непосредственно к слушателям: вы счастливы, когда вас будут позорить, гнать, когда будут на вас клеветать за имя Мое. Но не отчаивайтесь, радуйтесь, потому что велика ваша награда на небесах. И помните – не только вас будут гнать, истинных пророков также гнали и преследовали.

2. Соль земли и свет миру (13-16 ст.).

СОЛЬ ЗЕМЛИ. Интересный здесь пример привел Иисус Христос, хорошее сравнение. Но многих смущает тот факт, что соль может потерять свой вкус. Бывает ли такое? Я вам скажу так: если размышлять о потере вкуса соли в свете нашей очищенной, поваренной соли, то трудно представить, как соль может потерять свой специфический соленый вкус. Поваренная соль, или соль пищевая (хлорид натрия, NaCl) – это наша соль сегодня. И то, та соль, которую мы покупаем в магазине, состоит из NaCl примерно на 97 %, остальная доля приходится на различные добавки. А какая соль была во дни Христа? Никто ее не очищал, не варил и ничего не выпаривал, она добывалась такой, какая она находилась в природе. А природная соль имеет столько примесей, что от соли, если она постоит в сырых помещениях, да еще если под дождем, под солнцем, то NaCl, если там и останется, то совсем мало, если не совсем вымоется; и то, что оставалось, так это примесь вместе с породой, которую оставалось только высыпать на дорогу, по которой ходили люди, чтобы меньше было грязи.

Но главная суть здесь не в этом, желание Бога, чтобы мы и наши церкви не остались с внешней оболочкой истинного христианина и с вывеской, что это христианская церковь. А что там внутри: в церкви и в душе человека? Вот это самое главное, потому что соль предназначена для того, чтобы сохранять продукт от порчи и придать ему вкус. А церковь Бог учредил для чего? Чтобы она сохраняла и распространяла волю Божью и была носителем Его истинного характера. Ап. Павел пишет: «Вы показываете собою, что вы — письмо Христово, через служение наше написанное не чернилами, но Духом Бога живого, не на скрижалях каменных, но на плотяных скрижалях сердца» (2 Кор. 3:3). Каждый верующий и каждая церковь должны быть письмом Христовым миру. Автор письма – Христос, материал, на котором написано письмо, это сердце каждого верующего, текст — закон Божий, копия Его характера, который можно выразить одним словом «любовь».

В обрядовом служении к жертве добавлялась соль. Соль означала, что только праведность Христа может сделать жертву благоприятной Богу. А как быть, если соль нашей жизни потеряла свое предохраняющее свойство, как восстановить ее существенные и полезные свойства? Когда любовь, сила и праведность Христа утрачиваются христианином по названию, то другого источника нет, из которого он мог бы восполнить этот недостаток. Христианин по имени не может передавать другим то, чего он сам не имеет. Ему надо прийти к Богу, как блудный сын пришел к отцу своему, и восполнить утраченное.

СВЕТ МИРУ. Соль земли и свет миру – два синонимичных аналога. И свет, и соль, в их символическом значении, предназначены для правильного свидетельствования об истинном характере Бога миру, который дезинформирован о принципе Его истинного характера. Если Христос сказал о Себе «Я свет миру» (Ин.9:5), то неужели Его последователи, носители имени Его, не должны быть также светом миру, подобно Ему?

Почему Христос сравнил со светом распространение вести Евангелия? Слову свет, какой антоним мы имеем? Тьма. Но тьма, фактически, это полное отсутствие света. Тьма не может затмить свет, но свет рассеивает тьму. Подобно этому, грех, это жизнь в состоянии разлуки с Богом, с источником света и праведности. Грех не может объять Бога, равно, как и человека, который един с Богом. Но человеку мало быть с Богом и жить праведной жизнью, это и не возможно, потому что любовь Бога, объемлющая его, не дает ему покоя, пока вокруг в мире зло. Он, естественно, светит и освещает путь, ведущий и других к познанию и принятию Бога.

Сам Бог не мог оставаться спокойным в Своем безгрешном состоянии, видя тьму человеческую, Он послал Сына Своего единородного, дабы небесный свет осветил грешный мир праведными делами Иисуса Христа. И мы также призваны быть носителями этого света.

«Свет – это прежде всего то, что можно видеть. В домах в Палестине было только одно круглое окно, диаметром около полуметра, и потому в них было темно. Лампы были похожи на наполненные маслом плошки, в которых плавал фитиль. В то время, когда не было спичек, было не так просто зажечь светильник. Обычно светильник стоял на подставке, выполненной в форме ветки дерева. Когда же люди выходили из дома, они снимали лампу и ставили ее под глиняный кувшин. Свет лампы должен быть виден. Таким образом, христианство должно быть видно. Кто-то хорошо выразился: ”Не может быть тайного ученичества, потому что либо секретность погубит ученичество, либо ученичество нарушит секретность”. Люди должны хорошо видеть, что человек – христианин». [5] Если христианин светит, это хорошо, он тем и должен быть; а если христианин не светит, а коптит, то тогда, как сказал однажды Александр Македонский одному солдату, который струсил в бою, он тоже был Александр: «Александр, ты либо смени свое имя, либо будь действительно Александром (защитником народа).

3. Незыблемость закона (17-20 ст.).

Что вынудило Иисуса прибегнуть к теме о незыблемости Закона? Ведь должно же было быть какое-то основание для слов: «Не думайте, что Я пришел упразднить закон или отменить сказанное пророками; не для этого Я пришел, но для того, чтобы исполнить их учения». За Христом постоянно ходили доносчики от религиозных правителей, которые то здесь, то там нашептывали людям каверзные слова: «Он пренебрегает законом». Христос, зная их помыслы, объяснял, что не Он, а именно они отвергают закон, лишая его духа жизни. То, что они соблюдали, это была мертвая буква сухого, надуманного ими же формального предписания, как надо соблюдать те или иные правила и нормы жизни. А что в самом деле представлял собой закон книжников? В самом Ветхом Завете мы находим очень мало правил и норм; в нем изложены, однако, великие общие принципы, которые каждый человек должен толковать для себя, как его наставит Бог, и следовать им в конкретных жизненных обстоятельствах. В Десяти заповедях вообще нет никаких правил и норм. Каждая заповедь представляет собой великий общий принцип, из которого человек сам должен вывести для себя нормы жизни и поведения. Позже, иудеям эти великие принципы показались недостаточными. Они считали, что закон свят. В нем Бог сказал Свое последнее слово, и потому в нем должно быть сказано все. То, что в законе не сказано явно и ясно, то, по их мнению, должно в нем подразумеваться. Поэтому, иудеи утверждали, что из закона можно вывести правило или норму поведения на любой и каждый случай жизни. И потому книжники и законники, в течение всей своей жизни, делили великие принципы закона, в буквальном смысле, на тысячи и тысячи норм и правил. Особое значение они предали субботе и все буквально расписали, что в субботу является работой, а что – нет.

«Под работой они стали понимать различные виды деятельности. Так, например, носить тяжесть в субботу – это работа. А теперь нужно было определить, что такое тяжесть, бремя. И вот в законе книжников было установлено, что тяжесть – это “пища, равная по весу высушенной фиге; вино, достаточное для того, чтобы разбавлять в бокале; глоток молока; мед, необходимый для того, чтобы положить на рану; целебное масло, необходимое для того, чтобы помазать небольшой член; вода, необходимая для того, чтобы развести глазную мазь; клочок бумаги, достаточный для того, чтобы написать таможенную декларацию; чернила, достаточные для написания двух букв алфавита; кусок тростника, необходимый для того, чтобы изготовить перо” – и так далее, до бесконечности. И книжники проводили несчетные часы в спорах о том, может ли человек в субботу поднять лампу и переставить ее на другое место; согрешит ли портной, если выйдет из дому с иголкой, заткнутой в лацкан одежды; может ли женщина носить брошь или накладные волосы; или может ли человек поднять в субботу своего ребенка. Вот в этом и заключался для них смысл религии. Их религия сводилась к кодексу мелочных правил и норм.

Считалось, что в субботу и писание – это работа. Но надо было дать определение, что такое писание. И вот определение сформулировано: “Кто пишет две буквы алфавита правой или левой рукой, будь то одинаковые или разные буквы, даже разными чернилами или на разных языках, нарушает закон. Он нарушает закон даже в том случае, если напишет эти две буквы в забывчивости, будь то чернилами или красками, или красным мелом, или купоросом или чем-нибудь еще, что оставляет следы на пергаменте. И тот, кто пишет на двух стенах, образующих угол, или на двух табличках своей конторской книги, если эти буквы можно прочитать вместе, нарушает закон. Но, если кто пишет темной жидкостью, или фруктовым соком, или в пыли на дороге, или на песке, или на чем-либо еще, где не остается долговечных следов, тот не повинен в нарушении закона… Если он напишет одну букву на земле, а другую – на стене дома, или на двух страницах книги так, чтобы их нельзя было читать вместе, он не повинен в нарушении закона”. Это типичный отрывок из закона книжников, и именно это ортодоксальные иудеи считали настоящей религией и настоящим служением Богу.

И лечение считалось в субботу работой. Совершенно очевидно, что и здесь нужно было дать точное определение. Лечить можно было только тогда, когда существовала опасность для жизни, и особенно при воспалении уха, носа или гортани. Но и в этом случае нужно было сделать все необходимое, чтобы больному не стало хуже, но нельзя было сделать ничего, что хоть сколько-нибудь улучшило его состояние. Так, можно было наложить повязку на рану, но не мазь; в больное ухо можно было положить чистую вату, но не вату с лекарством.

Из следующего факта видно, как далеко все это зашло. В течение многих поколений закон книжников не был записан; это был устный закон и он передавался по памяти от поколения к поколению книжников. В середине третьего века до Р.Х. этот закон был сведен воедино и кодифицирован. Этот свод известен как Мишна и он состоит из шестидесяти трех трактатов по различным аспектам закона и представляет собой книгу объемом почти в восемьсот страниц. В дальнейшем иудейские ученые занимались составлением комментариев, объясняющих Мишну. Эти комментарии известны как Талмуд. Иерусалимский Талмуд состоит из двенадцати книг, а вавилонский – из шестидесяти томов». [6]

«Они учили, что человек будет судим по большинству его дел, именно, если его добрых дел больше, нежели злых, то Бог его оправдает». [7]

Для компенсации злых дел они предусмотрели систему дел оправдания, посредством которых человек мог получить достаточно заслуг для возмещения неблагоприятного итога в своем отчете. Фарисеи считали свою систему оправдания делами настоящим пропуском в небо, в действительности, это соображение и побуждало их быть фарисеями. И вот Иисус клеймит их систему, как недостойную для определения людей в Царство Небесное. Попытки добиться праведности посредством внешних обрядов или воображаемых добрых дел, более чем напрасные.

В то же время Христос подчеркнул, что Закон, учрежденный на Синае, не исчезнет. Он прибегает, в пику фарисеям, тоже к щепетильному подходу в отношении закона, что, пока живут люди на земле и видят небо над головой, ни одна даже малозначащая буква, такая как «йод» (?), похожая на нашу запятую и ни одна черта из закона не исчезнет. Почему Христос не применил греческий алфавит в этом сравнении? Потому что говорил в адрес фарисеев, поэтому и использовал для примера самые незначительные буквы древнееврейского алфавита. Не изменится даже самая маленькая черточка в какой-либо букве. Хоть это и гипербола, но от одной измененной буквы может потеряться концептуальный смысл. В кириллице буквы более четко обозначены, а в иврите есть буквы очень похожи одна на другую, например: (? и ?). Вы думаете, это одинаковые буквы? Нет, это буквы (he и Хет). Буквы (Бет и Каф) тоже похожи (? и ?). То же самое и с буквами (? и ?) (Далет и Реш). Видите, чуть-чуть изменить черточку в букве, и она уже становится другой буквой. Вот это и имел в виду Иисус Христос. Фарисеи обвиняли Иисуса, что Он нарушает весь закон, а Он показал им, что закон незыблем и что даже черточка в написании буквы в ней не изменится.

Два слова о том, кто будет в Царстве Небесном назван ничтожным; и о том, кто будет в этом Царстве великим. Говоря короче, кто-то там будет, а кто-то туда вообще не попадет. 20 стих говорит об этом ясно: «Если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то не войдете вы в Царство Небесное».

Пастор Александр Серков.

1. Баркли. Комм. на Матфея.
2. Bock, 572.
3. Толкование Лопухина на Евангелие от Матфея.
4. 4. Баркли. Комм. на Матфея.
5. 5. Там же.
6. Там же.
7. Мишна Aboth 3. 16, Талмуд издания Сончино, 38, 39 стр.).